Простите меня, старец с рабом тем Христовым: вы мя понудисте сие говорить. А однако уж розвякался[108], — еще вам повесть скажу. Как в попах еще был, там же, где брата беси мучили, была у меня в дому моем вдова молодая, — давно уж, и имя ей забыл, помнится, Офимьею звали, — ходит и стряпает, и все хорошо делает. Как станем в вечер начинать правило, так ея бес ударит о землю, омертвеет вся, яко камень станет, и не дышит, кажется, — ростянет ея среди горницы, и руки и ноги, — лежит яко мертва. И я, "О всепетую” проговоря, кадилом покажу, потом крест положу ей на голову и молитвы Василиевы в то время говорю: так голова под крестом и свободна станет, баба и заговорит; а руки и ноги и тело еще мертво и каменно. И я по руке поглажу крестом, так и рука свободна станет; я — и по другой, и другая так же освободится; я — и по животу, так баба и сядет. Ноги еще каменны. Не смею туда крестом гладать, — думаю, думаю, — и ноги поглажу, баба и вся свободна станет. Вставше, Богу помолясь, да и мне челом. Прокуда-таки[109] — ни бес, ни што был в ней, много времени так в ней играл. Маслом ея освятил, так вовсе отшел прочь: исцелела, дал Бог. А иное два Василия у меня бешаные бывали прикованы, — странно и говорить про них: кал свой ели.

 

 А еще сказать ли тебе, старец, повесть? Блазновато, кажется, — да было так. В Тобольске была у меня девица, Анною звали, дочь моя духовная, гораздо о правиле прилежала о церковном и о келейном и вся мира сего красоту вознебрегла. Позавиде диявол добродетели ея, наведе ей печаль о первом хозяине своем Елизаре, у него же взросла, привезена из полону из кумыков[110]. Чистотою девство соблюла, и, егда исполнилася плодов благих, дьявол окрал: захотела от меня отыти и за первова хозяина замуж пойти, и плакать стала всегда. Господь же пустил на нея беса, смиряя ея, понеже и меня не стала слушать ни в чем и о поклонех не стала радеть. Егда станем правило говорить, она на месте станет, прижав руки, да так и простоит. Виде Бог противление ея, послал беса на нея: в правиле стоящу ей, да и взбесится. И мне, бедному, жаль: крестом благословлю и водою покроплю, так и отступит от нея бес. И многажды так бысть. Она же единаче в безумии своем и непокорстве пребывает. Благохитрый же Бог инако ея наказал: задремала в правило, да и повалилась на лавке спать, и три дни и три ночи не пробудяся спала. Я лишо ея по времяном кажу, спящую: тогда-сегда дохнет. Чаю, умрет. И в четвертый день очхнулась; села, да плачет; есть ей дают — не ест. Егда я правило канонное скончав и домочадцев, благословя, роспустил, паки начах во тьме без огня поклоны класть; она же с молитвою втай приступила ко мне и пала на ноги мои; и я, от нея отшед, сел за столом. И она, приступя паки к столу и плачючи, говорит: "послушай, государь, велено тебе сказать”. Я стал слушать у нея. "Егда-де я в правило задремала и повалилась, приступили ко мне два ангела и взяли меня и вели меня тесным путем. И на левой стране слушала плач, и рыдание, и гласы умиленны. Потом-де меня привели во светлое место, зело гораздо красно, и показали-де многие красные жилища и полаты; и всех-де краше полата, неизреченною красотою сияет паче всех и велика гораздо. Ввели-де меня в нея; ано-де стоят столы, и на них послано бело, и блюда с брашнами стоят. По конец-де стола древо кудряво повевает и красотами разными украшено; в древе-де том птичьи гласы слышала я, а топерва-де не могу про них сказать, каковы умильны и хороши! И подержав-де меня, паки из полаты повели, а сами говорят: знаешь ли, чья полата сия? И аз-де отвещала: не знаю, пустите меня в нея. Оне же отвещали: отца твоего, протопопа Аввакума, полата сия. Слушай ево и живи так, как он тебе наказывает персты слагать, и креститца, и кляняца, Богу молясь, и во всем не противься ему, так и ты будешь с ним здесь. А буде не станешь слушать, так будешь в давешнем месте, где плакание то слышала. Скажи же отцу твоему. Мы не беси водили тебя; смотри: у нас папарты[111]; беси-де не имеют тово. И я-де, батюшко, смотрила, — бело у ушей тех их”. Да и поклонилася мне, прощения прося. Потом паки исправилася во всем. Егда меня сослали из Тобольска, и я оставил ея у сына духовнаго тут. Хотела пострищися, а дьявол опять сделал по-своему: пошла за Елизара замуж и деток прижила. И по осьми летех услышала, что я еду назад, отпросилася у мужа и постриглася. А как замужем была, по временам Бог наказывал, — бес мучил ея. Егда ж аз в Тоболеск приехал, за месяц до меня постриглася и принесла ко мне два детища и, положа предо мною робятишок, плакала и рыдала, кающеся, бесстыдно порицая себя. Аз же, пред человеки смиряя ея, многажды на нея кричал; она же прощается в преступлении своем, каяся пред всеми. И егда гораздо ея утрудил, тогда совершенно простил. В обедню за мною в церковь вошла. И нападе на нея бес во время переноса, — учала кричать и вопить, собакою лаять, и козою блекотать, и кокушкою коковать. Аз же сжалихся об ней: покиня херувимскую песть, взявше от престола крест и, на крылос взошед, закричал: "запрещаю ти именем Господним; полно, бес, мучить ея! Бог простит ея в сий век и в будущий!” Бес же изыде из нея. Она же притече ко мне и пала предо мною за ню же вину. Аз же крестом благословя, и с тех мест простил, и бысть здрава душею и телом. Со мною и на Русь выехала. И как меня стригли, в том году страдала с детьми моими от Павла митрополита на патриархове дворе веры ради и правости закона. Довольно волочили и мучили ея. Имя ея во иноцех Агафья.

 

 Ко мне же, отче, в дом принашивали матери деток своих маленьких, скорбию одержимых грыжною; и мои детки егда скорбели во младенчестве грыжною болезнию, и я маслом священным, с молитвою пресвитерскою, помажу вся чювства и, на руку масла положа, младенцу спину вытру и шулнятка[112], и Божиею благодатию грыжная болезнь и минуется во младенце. И аще у коего отрыгнет скорбь, и я так же сотворю, и Бог совершенно исцеляет по своему человеколюбию.

 

 А егда еще я был попом, с первых времен, как к подвигу касатися стал, бес меня пуживал сице. Изнемогла у меня жена гораздо, и приехал к ней отец духовной; аз же из двора пошел по книгу в церковь нощи глубоко, по чему исповедать ея. И егда на паперть пришел, столик до тово стоял, а егда аз пришел, бесовским действом скачет столик на месте своем. И я, не устрашась, помолясь пред образом, осенил рукою столик и, пришед, поставил ево, и перестал играть. И егда в трапезу вошел, тут иная бесовская игра: мертвец на лавке в трапезе во гробу стоял, и бесовским действом верхняя раскрылася доска, и саван шевелитца стал, устрашая меня. Аз же, Богу помолясь, осенил рукою мертвеца, и бысть попрежнему все. Егда ж в олтарь вошел, ано ризы и стихари[113] летают с места на место, устрашая меня. Аз же, помоляся и поцеловав престол, рукою ризы благословил и пощупал, приступая, а оне по-старому висят. Потом, книгу взяв, из церкви пошел. Таково-то ухищрение бесовское к нам! Да полно тово говорить. Чево крестная сила и священное масло над бешаными и больными не творит Божиею благодатию! Да нам надобе помнить сие: не нас ради, ни нам, но имени своему славу Господь дает. А я, грязь, что могу сделать, аще не Христос? Плакать мне подобает о себе. Июда чюдотворец был, да сребролюбия ради ко дьяволу попал. И сам дьявол на небе был, да высокоумия ради свержен бысть. Адам был в раю, да сластолюбия ради изгнан бысть и пять тысящ пять сот лет во аде был осужден. Посем разумея всяк, мняйся стояти, да блюдется, да ся не падет. Держись за Христовы ноги и Богородице молись и всем святым, так будет xорошо.

 

 Ну, старец, моево вяканья[114] много ведь ты слышал. О имени Господни повелеваю ти, напиши и ты рабу тому Христову, как Богородица беса тово в руках тех мяла и тебе отдала, и как муравьи те тебя ели за тайно-ет уд[115] , и как бес-от дрова те сожег и как келья та обгорела, а в ней цело все, и как ты кричал на небо то, да иное, что вспомиишь во славу Христу и Богородице. Слушай же, что говорю: не станешь писать, я петь осержусь. Любил слушать у меня, чево соромитца, — скажи хотя немножко! Апостол Павел и Варнава на соборе сказывали же во Еросалиме пред всеми, елика сотвори Бог знамения и чюдеса во языцех с нима, в Деяниях, зач. 36 и 42 зач., и величашеся имя Господа Исуса. Мнози же от веровавших прихождаху исповедующе и сказующе дела своя. Да и много тово найдется во Апостоле и в Деяниях. Сказывай, небось, лише совесть крепку держи; не себе славы ища, говори, но Христу и Богородице. Пускай раб-от Христов веселится, чтучи! Как умрем, так он почтет, да помянет пред Богом нас. А мы за чтущих и послушающих станем Бога молить; наши оне люди будут там у Христа, а мы их во веки веком. Аминь.

 

  Примечания

 1 и не; 2 правое; 3 так; 4 потому что; 5 соблазне, обмане, заблуждении; 6 грязь, помет; 7 блуд, заблуждение, обман; производное — распутная женщина; 8 чаша, кубок; 9 очень; 10 во второй раз; 11 пока; 12 опять, снова; 13 православная; 14 но, однако, напротив; 15 по правую руку; 16 предназначение, промысл; 17 чтобы; 18 двадцать пять; 19 разврату, рукоблудию; 20 пепельного цвета; 21 потом; 22 огнестрельными орудиями, пушками; 23 куда; 24 евнуха; 25 а, ан; 26 хари, маски; 27 бреющего бороду; 28 теперь; 29 должно быть; 30 плеть, кнут; 31 шум, волнение, смятение; 32 неделю; 33 грамоту, распоряжение; 34 земные поклоны; 35 частокол, ограда из кольев, устраивавшаяся около города для его защиты; также самый город, то есть укрепленный административный пункт, не имеющий при себе посада; 36 дергают, бьют; 37 блюдце на подставке, на которое кладется вынутый из просфоры "агнец” (см.); 38 покров на церковных сосудах с "дарами”; 39 сокращение слов "сударь”, "государь”; 40 тайно; 41 докучали, домогались; 42 чаша, кубок; 43 большая плоскодонная лодка с палубой; 44 (распоп) поп-расстрига; 45 дикий; 46 топор, кирка; 47раздев; 48 промолвил, сказал; 49 уступа, глубоких обрыва в реке; 50 тяжко, грустно; 51 заложниками; 52 опять; 53 (однорядка) однобортный кафтан; 54 небольшой круглый хлебец, толстая лепешка; 55 гривенка — мера веса; 56 правило — частное богослужение, особые молитвы, произносимые как духовенством, так и мирянами; 57 частица из просфоры, вынимаемая в честь Иисуса Христа и, по учению православной церкви, в определенный момент литургии претворяющаяся в тело Христово; 58 сани для езды на собаках и на оленях; 59 (епитрахиль) часть облачения священника; 60 на колесах; 61 одинаково; 62 (борте) пожалуй, пусть; 63 с тех пор, как, когда, откуда; 64 большая перевозная лодка на четыре-десять весел; 65 зад; 66 плетень поперек реки для ловли рыбы; 67 летние холодные спальни; 68 взращенные Богом; 69 байкальская щука, сибирский лосось; 70 рыба из рода лососей или сигов; 71 тюлени; 72 с осторожностью, деликатностью; 73 у купцов — залежавшийся товар; 74 пополам рассечен; 75 шалил, проказил; 76 просвиромисание — совершение проскомидии, (части Литургии); 77 базлук — род подковы с шипами, которую рыбаки подвязывают к подошве для ходьбы по гладкому льду; 78 издохший, околевший; 79 устроение; 80 несподручно, неудобно; 81 подставке; 82 складную икону; 83 брашно — пища; 84 деловое показание, объяснение, отчет; 85 посещение, забота, попечение; 86 узы; 87 кочаном; 88 болезненный — соболезнующий, участливый; 89 албанцы; 90 румыны; 91 турецкого; 92 совершать Литургию; 93 изыскание, сочинение; 94 кожевник, скорняк; 95 на перекладине; 96 картаво; 97 наискось; 98 шпионы, соглядатаи; 99 неученый; 100 шум, мятеж; 101 требник — книга, содержащая изложение религиозных служб; 102 напрягался; 103 место, где стоит ручной жернов, против дверей, рядом с красным углом; 104 взволновался; 105 заупокойная служба на сороковой день после смерти, а также плата священнику за такую службу; 106 просить прощения; 107 притвор — передняя церкви, паперть; 108 (развякался) разболтался; 109 прокуда — порча, вред, колдовство; 110 кумыки — татарское племя, населявшее Кумыкскую плоскость на Северном Кавказе; 111 крылья; 112 почки; 113 облачение священнослужителей и церковнослужителей; 114 болтовни; 115 член